Идеальная копия: второе творение - Страница 50

Свеня кивнула:

– Там может быть просто закрыто.

Они вошли в дверь, которая захлопнулась за ними с глухим дребезжанием, прошли по коридору, мимо наглядных табличек, изображающих раскрашенные яркими цветами сложнейшие молекулы, до того места, где поворачивал коридор. Незадолго до поворота они невольно остановились и осторожно заглянули за угол. Ничего. Пустой, плохо освещенный коридор с ребристыми металлическими стенами и древним ковриком, явственно протертым посередине. На другом конце простая металлическая дверь, лакированная белым, рядом с которой виднелся цифровой кодовый замок.

– Вот видишь, – сказала Свеня, – вход закрыт. Как я и говорила.

– Да, – сказал Вольфганг.

– Надо знать правильный код, чтобы попасть внутрь.

– Но все-таки давай подойдем поближе.

Они прокрались по коридору, который поглощал звуки их шагов, и обнаружили, что дверь вовсе не была заперта. Только прикрыта. За ней была комната, освещенная светом работающего компьютера, который стоял на высокой подставке. Кроме того, внутри были архивные ящички для формуляров, полка с разнообразными металлическими контейнерами, а рядом с ней раковина, в которой стояли некоторые из этих контейнеров, наполненные водой и неровно прикрытые крышками. На противоположной стене виднелась очередная металлическая дверь, на этот раз без цифрового замка.

– Здесь совсем недавно кто-то был, – прошептала Свеня.

– С чего ты взяла? – прошептал ей в ответ Вольфганг. – Быть может, компьютер всегда включен?

– Да. Но тогда работала бы заставка экрана.

– Точно. – Горячий ужас окатил его, непреодолимое желание повернуться и бежать. Но вместо этого он подошел к экрану и изучил его повнимательнее. На нем была запущена старомодная программа, на первый взгляд похожая на те, которыми пользовалась городская библиотека Ширнталя для управления своими фондами. Вне сомнения, это была запись в базе данных о чем-то, что хранилось в этих холодильных камерах, однако Вольфганг не понимал в ней ни слова, вплоть до графы, которая гласила «жидкий азот».

– Мы должны вернуться, – предложила Свеня.

– Да, – сказал Вольфганг, не тронувшись с места.

В нижнем краю формуляра, в графе «Помещено», стояла дата примерно за полтора года до дня рождения Вольфганга и внизу, в графе «От», стояло сокращение Р. Вед.

– Ричард Ведеберг, – прошептал Вольфганг. Он показал на надпись: – Это подпись моего отца. Я видел ее однажды на его письме.

Свеня широко распахнула глаза:

– Откуда она здесь?

– Понятия не имею. – Вольфганг уставился на четыре буквы на экране. Неправда. Он знал это. Его взгляд переместился на дверь напротив, как будто притянутый к ней какой-то волшебной силой.

– О нет! – прошептала Свеня. – Я ни шагу за эту дверь не сделаю. – Поскольку он ничего не возразил ей, она добавила: – Ты, конечно, можешь делать все, что захочешь, но я пойду и сообщу обо всем комиссару.

– Хорошая мысль, – кивнул он, – я тоже скоро приду.

Она издала сдавленный крик:

– Вольфганг?!

Он посмотрел на нее:

– Приведи сюда полицию. Чем быстрее, тем лучше.

– А ты?

– Со мной ничего не случится.

Свеня поджала губы:

– Но если только, – сказала она почти жалобно, – если ты… если тебя пристрелят, я больше никогда не буду с тобой разговаривать.

Он невольно улыбнулся:

– Беги быстрее.

Поцелуй на прощание или что-нибудь в этом роде он нашел бы весьма подходящим к ситуации, но Свеня только повернулась и поспешила в коридор. Секунда, и уже ничего не было слышно, кроме тихого жужжания компьютера.

Он мог бы, конечно, просто подождать здесь. Зажать ручку двери стулом и снять с себя ответственность за все остальное, к примеру за другой выход из холодильных камер.

Теоретически.

Вольфганг набрал поглубже воздуха и посмотрел на дверь. Подошел к ней и взялся за ручку из твердого черного пластика. Она поддалась без звука. С другой стороны был виден свет.

Он раскрыл дверь достаточно широко, чтобы пролезть внутрь, увидел чистый пол, выложенный кафельной плиткой, кафельные стены, люминесцентные лампы, освещающие всю комнату, и под ними сверкающие машины, которые выглядели как огромные шкафы для бумаг из блестящей высококачественной стали. Яркий свет резал глаза, благодаря нему все выглядело нереально, словно ему удалось заглянуть в технический рай.

До Вольфганга донесся глухой звук металлического удара, а затем громкое шипение. Затем звук тяжелых шагов и снова зловещее шипение. Вольфганг открыл дверь пошире и просунулся внутрь.

Это был его отец. Он стоял перед одной из холодильных камер с щипцами и искал что-то среди пробирок, хранившихся в клубящемся холоде.

– Они все еще здесь, – сказал он, кинув быстрый взгляд на Вольфганга, как будто то, что он был здесь, было самой очевидной вещью в мире, – в этом деле никто ничего не выкидывает. Каждый чертов эмбрион хранится здесь веками. – Он достал одну из пробирок, сверил код на этикетке и затем переложил ее в стоявший рядом с ним переносной контейнер – таких множество стояло на полке снаружи. – Даже коды доступа с тех пор не изменились, можешь себе представить? – Пробирка звякнула, исчезая в густом белом тумане. – Там, внутри, хранится не меньше двух сотен твоих братьев близнецов, – сказал отец, показывая на переносной холодильник. Он опустил крышку, упавшую с глухим лязгом, который Вольфганг уже слышал раньше. – Более чем достаточно, чтобы еще раз начать все сначала. – Он притянул переносной холодильник к себе и надел на него замок. – Лично мне хватит и четырнадцати. Но в этот раз я поеду куда-нибудь в другое место. На восток. Быть может, в Румынию. Куда-нибудь, где сыновья еще слушаются своих отцов.